Елена Ивановна жительница блокадного Ленинграда. Ей исполнилось четыре года, когда началась война. С мамой, папой и младшим братом тогда жили в Ленинграде. Мамины родители оставались на даче. Дядя успел привезти бабушку, вернулся – а там уже немцы. Дедушку убили.
Папа сразу же ушёл воевать, он был моряк. Маленькая Лена помнила, как не узнала папу, когда он надел форму. Пришёл в бескозырке, в тельняшке. Такой красивый! Маме крикнула: «Тебя какой-то дяденька зовёт!» Он смеялся тогда, обнимал нас. После этого маленькая Лена его больше не видела.
Её мама тогда была на трудовом фронте, рыла траншеи вокруг Ленинграда. Ни садики, ни школы уже не работали и Лена с братом справлялись сами. Помню, объявят: «Воздушная тревога!» — и мы бежим в бомбоубежище – рассказывала Елена Ивановна. «Всё время хотелось есть. Как-то раз нарвали одуванчиков, чтобы смешать их с хлебом. Мол, так сытнее будет. Но одуванчики оказались горькими, и мы пожалели… Но это ещё что. Ребята картошку садили на обводном канале. Шелуху закапывали в землю, чтобы проросла. И тут напали крысы, целое полчище! Пришлось бросить все семена и бежать. Мы занавешивали окна, чтобы немцы не бомбили дома. Никогда не забуду эту темноту и холод. В Ленинграде все коммуникации разрушились после обстрелов. Отопления не было. Зимой пришлось сжечь всю мебель. Воды тоже не стало, за ней ездили на Неву».
Её дядя, инженер связи, всю войну работал в Ленинграде. У него разбомбили дом, погибла жена. Истощённый, он едва выживал сам. Рассказывал, что люди умирали прямо на улицах. Погибших складывали вместе, одного на другого, пока за ними не приходила машина. Елена Ивановна вспоминает: «Мой дядя оказался под ней. Его сочли мёртвым. «Я очнулся, шепчу прохожим: «Люди, я ещё живой! Помогите…»», — так он рассказывал. Его вытащили, дали ему полстакана отрубей и немного растительного масла. После этого он пришёл в себя. Эту историю я запомнила на всю жизнь. Мне тогда подумалось — он же как наш Ленинград. Фашисты записали его в покойники, а он выстоял, несмотря на голод и бомбёжки.
Елена Ивановна больше года жила в осаждённом городе. В августе 1942-го их эвакуировали в Кузбасс, который тогда ещё входил в Новосибирскую область. Семью привезли в посёлок Барзас. Маму взяли председателем сельсовета в Подъяково, и выделили казённый дом. Вскоре они получили похоронку на отца — именно мама развозила их жителям всех окрестных деревень. Больше она замуж не вышла. Сибирь приняла их так тепло, что и сегодня дети блокады остаются здесь.
В 16 лет Лена уже стояла у станка на заводе «Прогресс», на котором она проработала 42 года. Была мастером, кладовщиком, бухгалтером… Здесь встретила мужа, нашла друзей. А брат мой закончил горное училище и стал шахтёром. Семья Елены Ивановны так душой прикипели к Кузбассу, что остались. Здесь выросли её двое детей и четверо внуков. Сейчас она нянчит правнука. Когда-нибудь она мечтает показать ему город, в котором появилась на свет.
Елена Ивановна имеет много почетных грамот и наград.